О романе Зенона Пазняка «Палын-палын»: Прочел с открытым ртом
Как-то перед Второй мировой войной у Зоси Бэлтушки, которая жила в деревне на Виленщине, внезапно заболел живот. Болело так сильно, что бедная Зося аж корчилась. Врач ее осмотрел и сказал, что она будет скоро рожать.
— Чего, — уставилась Бэлтушка, — как это рожать? У меня живот болит.
Так на свет появился один из героев романа «Палын-палын» Йоська Горох — незаконнорожденный сын белорусской крестьянки, которую обманул виленский аферист.
Роман «Палын-палын» — первое крупное художественное произведение Зенона Пазняка в прозе, который хотя и писал раньше художественные очерки, зарисовки, стихи, был больше известен своей публицистикой.
Книга Зенона Пазняка «Палын-палын»
Деревенский байстрюк, у которого армия отобрала национальную идентичность
Йоська, о котором пишет Зенон, никогда не видел своего отца и рос как на дрожжах. Ходил в школу, но учиться не любил, а любил лазать по деревьям.
Был хулиганом, любил подраться, цепляться к людям, но очень существенно изменился после службы в армии — полностью перешел на русский язык и постоянно сыпал заученными фразами о «построение коммунизма». После армии юноша постановил всеми силами делать себе карьеру в коммунистической системе, не брезгуя сотрудничеством с КГБ и мечтая о высоком звание в этой службе.
Так в Йоське Горохе, который позже даже сменит фамилию на Горохов, Зенон Пазняк обобщил образы многих молодых белорусов, которые, испытав ломку в советской армии, вынужденно стыдились родного языка и становились врагами всего белорусского. Свою борьбу с белорусскостью Йоська продолжил с новой силой, закончив партийную школу.
Люди с Великим Княжеством в сердцах
Правда, как показывает Зенон Пазняк в романе, были в БССР и белорусские патриоты, «люди с Великим Княжеством Литовским в сердцах». Пазняк показывает в своем романе, что пусть и скрыто, незаметно на первый взгляд, тайно, но даже при карательной коммунистической системе в умах многих людей продолжала жить свободная Беларусь и шла борьба на невидимых фронтах. Эти люди восторгались белорусской культурой, в условиях самой жесткой русификации разговаривали по-белорусски и даже печатали самиздатом патриотическую литературу.
Описывая неизвестные страницы белорусского движения в советские времена, Пазняк, как мне кажется, продолжает дело Владимира Короткевича, который в «Колосьях под серпом твоим» мастерски рассказал о борьбе белорусов за свободу во времена Кастуся Калиновского. «Палын-палын» вдохновляет, добавляет силы, веры и надежды: раз уж движение за свободную Беларусь, уходящее корнями в востание Калиновского, не останавливалось даже в советские времена, то мы тем более не можем допустить, чтобы оно угасло теперь, когда яростнее и агрессивнее становится «русский мир».
Алеся Загорского из романа Короткевича напоминает своим благородством, мечтательностью и большой любовью к родной земле Ромук Шляхта из романа «Палын-палын». Ромук — член КПСС, но при этом и белорусский патриот. Он, как и другие герои романа, придерживается той мысли, что его членство в партии дает возможность помогать всему белорусскому. Открытое противостояние вызвало бы только ненужные репрессии и то, что белорусов на руководящих должностях сменили бы людьми Кремля.
Как и у Короткевича, который показывал борьбу шляхты за вольность своего края, белорусские деятели и патриоты во времена СССР — это прежде всего потомки шляхетских семей. При этом для автора, как представляется, важно не само по себе благородное происхождение, а благородство души — чувство достоинства, ответственности, честность и справедливость. Именно по этой причине положительный герой Ромук Шляхта и носит свою звучную фамилию.
Роман — это реальная история белорусов
«Палын-палын» — это художественная проза, но в некоторых героях легко распознать реальных людей. Так прототипом историка Евгения Ермаковича, который на встречах с патриотической молодежью, студентами Белорусского государственного театрально-художественного института, рассказывал им о прошлом Беларуси, безусловно, стал известный историк Микола Ермолович, трагически погибший под колесами автомобиля.
Прототипом Антона Бальцевича, надо полагать, стал художник Леонид (Лявон) Борозна, подвижник сохранения белорусского исторического и культурного наследия в БССР. В 1972 году Борозна готовил публичную акцию протеста против разрушения Немиги. 15 августа 1972 года в старом городе в Минске он бросился на улице спасать женщину, на которую напали бандиты. Женщина мгновенно исчезла, а Лявона убили ножом. Позже стало известно, что убийцы Борозны — два сына полковника КГБ Михаила Золотова, начальника охраны Дома правительства в Минске. Преступники вышли на волю по амнистии вскоре после суда.
Описанная в романе организация студентов-патриотов «Вышыня» имела также прототип — оппозиционную группу «На паддашку» («На чердаке») в мастерская художника Евгения Кулика, куда в свое время приходил Зенон Пазняк, Алесь Рязанов, Алексей Марочкин, Михаил Чернявский и другие.
Произведение, которое заставляет работать мозг
В романе «Палын-палын» Позняк предстает как философ, размышляя устами своих героев о белорусском характере, к примеру, о самом ярком качестве нашего народа.
«Терпимость и уважение ко всем людям, независимо от происхождения» — эта основная добродетель белорусов, отмечает герой произведения Ромук Шляхта.
Самый же большой наш порок — следствие нашей же добродетели: белорус «чужих ставит выше своих», а с этим связано и то, что белорусы при всех режимах и властях «сдавали» прежде всего своих, о чем мы можем прочесть в этой книге.
«А я своим умом думаю, что надо уважать себя, ценить своих и защищать своих перед чужими. Вот и вся философия. А предателей надо вычищать. Вору можно простить, мошеннику-жулику, да и много кому, но предателю — никогда. Предатель — это убийца нации», — говорит председатель колхоза и белорусский патриот Рафал Рубайла.
Устами еще одного героя — партийного деятеля Александра Равича — Пазняк говорит, к примеру, о коммунизме, как лишь о форме репрессий, а вовсе не в духе советского времени: «…Пока будут существовать Москва и Россия, до тех пор главным для нас (для всех нас) будет Беларусь, белорусы и белорусский язык. Все остальное второстепенно. Такова логика этой нашей цивилизационной войны с Москвой. Коммунизм здесь не суть. Так себе, форма империи и метод репрессий других народов… Россию никто никогда не изменит…»
Роман о жизни, а в жизни есть и смех
Нашлось место в романе и юмору, и здоровой иронии. Описывая медовый месяц студентов-художников Антона и Людвиси Бальцевичей, автор подчеркивает, что «ад шчасця яны нібы прыдурэлі і голасна выяўлялі свой стан кахання і захаплення. Людка ў сваім стылі лямантавала нібы ў лесе: «А-ёй-а-я-ёй, ой-ой, ах-ах, ох-ох» (Ну як тут ні крычаць, калі само крычыцца)». Любовная близость молодых завершилась однажды тем, что с грохотом сломался кровать и они вдвоем скатились на пол. «Гэта як удар Пяруна сярод ночы».
Утром им стучала в дверь соседка снизу: «У вас совесть есть? Вы что, лошадей туда завели? Или у вас ипподром?»
Надо сказать, что в романе довольно много «трасянки», на которой разговаривают прежде всего отрицательные персонажи.
Почему «палын»?
Что касается названия романа, то, пожалуй, символ полыни стал особенно красноречивым для белорусов после аварии на Чернобыльской АЭС, ведь чернобыль — название одного из видов полыни. Полынь — это и горькая судьба, тяжкая доля, например, Зоси Бэлтушки, от которой отрекся родной сын, потому что хотел быть партийным начальником и жить без оглядки на то, о чем помнили в деревне.
Полынь — это также аромат свободы, который не может быть сладким, ведь «за волю кладуць галаву».
Единственный минус романа — это тираж всего 200 экземпляров, изданных за счет самого автора.
