«Ребенок на эмоциях начал говорить «Ты нас бросил». Политзаключенный рассказал, как выживалось в новополоцкой колонии
Алексея приговорили к 3 годам колонии по статье о нарушении общественного порядка в 2021 году. Он сидел в СИЗО с Игорем Лосиком, в колонии — с Эдуардом Пальчисом, застал избиение Виктора Бабарико, после которого тот попал в больницу. В разговоре с «Медиазоной» бывший политзаключенный рассказал об издевательствах в заключении, зарплате 3-4 рубля в месяц (при шестидневной рабочей неделе) и чувстве вины перед близкими.
Иллюстрация: Мария Толстова / Медиазона
Правозащитники в соседней камере и «шмон» с вопросами о президенте
«В СИЗО у нас была хохма. Заходит как-то «наркоман» после допросов, недовольный: «Что за ерунда, где все правозащитники?» А ему отвечают: «Спокойно, правозащитники сидят через камеру от нас».
Алексея в СИЗО несколько раз переводили из камеры в камеру. Он вспоминает, что сначала «средний состав» был такой: один политзаключенный, три «наркомана» и остальные — «по мелким статьям». Через несколько месяцев в каждой камере изолятора содержались как минимум два «политических». Случались провокации от соседей.
«В конце [заключения] меня посадили к уголовнику, который решил поиграть в 90-е. Агрессивный парень был. Но на провокации я не поддался».
В камере рядом с Алексеем сидел Игорь Лосик. Политзаключенный говорит, его часто водили на допросы. Узнать, кто из политических в какой камере, можно было, когда приходило заказное письмо — за его получение нужно расписываться в специальном журнале и там же посмотреть, кто в какой камере находится.
Один раз Алексея вытащили на «шмон»: поставили к стене, растянули, сказали развернуться. Один из трех офицеров напротив спросил, как он относится к Президенту Республики Беларусь.
«Индифферентно». Они такие: «Что это значит?» По-Вашему — за него не голосовал. Не знаю, правильный ли дал ответ, но после этого меня отвели обратно в камеру».
После СИЗО Алексея отправили «кругосветным этапом» в Новополоцкую колонию. Более 12 часов белорус пробыл в наручниках. Неудачно уснул и несколько суток не чувствовал двух пальцев на руке.
Политзаключенный говорит, что ему повезло: в ШИЗО его отправляли всего пять раз. За что именно его отправляли в штрафной изолятор — рассказывать не хочет, боится навредить людям, которые все еще в заключении.
В ШИЗО Алексей познакомился с Эдуардом Пальчисом. Тот рассказал о провокации, которую ему устроили по приезду в колонию: сотрудники выбросили его вещи и говорили, что ничего нельзя взять с собой. Он отреагировал эмоционально, за что его сразу поставили на растяжку и отправили в ШИЗО. После нескольких ШИЗО Пальчиса перевели в ПКТ.
Белорус говорит, что в колонии хватало стукачей, которые «при любой возможности» бежали к администрации «отрабатывать свой хлеб».
Избиение Виктора Бабарико
Заключенным запрещено было не только общаться, но любым способом взаимодействовать с Виктором Бабарико, который содержится в той же Новополоцкой колонии. Пугали уборкой территории, ШИЗО и лишением передач.
С зимы 2023 года Бабарико постоянно отправляли в ШИЗО: 10 суток штрафного изолятора, 2-3 дня в колонии и снова в ШИЗО.
«Когда Бабарико начали «катать» в ШИЗО, стало ясно, что ему нужно помогать с питанием, пока он в отряде. К тому времени ему запретили передачу от сестры. Местный магазин «случайно» не работал в моменты выхода политика из ШИЗО».
Политические пытались тайно помочь с продуктами, хотя Виктор Дмитриевич сам не хотел брать их, зная, что может подставить парней.
«Когда стало известно, что его закрывают на ПКТ, то завхоз стоял над сумкой и смотрел, чтобы другие заключенные ничего туда не положили. Обычно в таких случаях зеки помогают сумку собрать».
В ночь с 24 на 25 апреля 2023 года Виктор Бабарико попал в больницу. Что произошло с политиком в колонии до попадания в Новополоцкую больницу, точно неизвестно. Алексей рассказывает, что его видели в медчасти колонии с разбитой головой. Еще один политзаключенный рассказал «Медиазоне», что «его там нормально побили, был весь синий».
С пробитым легким и сломанным ребром Бабарико увезли в Новополоцкую больницу. Об этом также заявлял блогер и бывший политзаключенный Александр Кабанов в эфире «Белсата».
«Он был в ШИЗО, когда приехали «губопики» и избили его. После этого он в ШИЗО находился около трех суток, пока его не забрали в санчасть колонии. Оттуда его увезли в Новополоцк», — рассказал Игорь, бывший политзаключенный, который отбывал срок в ИК-1.
Алексей объясняет, что заключенные не признаются, видели они что-то сами или рассказывают со слов других.
«На зоне есть такая проблема, что даже если кто-то что-то знает, то он рассказывает историю в формате «слышал от другого заключенного». С ним точно что-то произошло в камере, после чего его забрали в больницу. Могу сказать, что до этого случая его местные менты вообще не трогали».
После попадания политика в больницу родные долгое время не знали, что с ним. Бабарико должен был быть свидетелем на суде сына 15 июня, но на заседании так и не появился. Только в середине июля родственникам политика сообщили, что он находится в ПКТ и с ним все в порядке. Еще один политзаключенный рассказал «Медиазоне», что в июне Бабарико точно был в ПКТ.
ШИЗО за встречу с консулом и зарплата в 3 рубля
Отношение администрации колонии к политзаключенным Алексей сравнивает с отношением к вещам.
«В прошлом году к политзаключенному поляку Роберту Тампале приехал консул на встречу. Они поговорили, а после на Роберта составили рапорт и отправили на 10 дней в ШИЗО. Повод? Один из оперов, например, использовал следующий прием. Подходит к человеку, задает простейший вопрос, а после составляет протокол за то, что заключенный сначала не представился».
Новополоцкая колония отличается строгими порядками в отношении политзаключенных. Работают в колонии по шесть дней в неделю. Звонки по скайпу с родными политическим запрещены.
«Время позвонить домой — пять минут. Бывало, что звонили раз в два-три месяца. Также был запрет на спортгородок: не могли ходить в качалку, на спортгородок. Свидания были разрешены. Длительное, например, давалось только на сутки».
Большинство политзаключенных в колонии зарабатывали по 3-4 рубля. По закону им полагается отпуск, но его лишали, если политзаключенный за год «набирал» более 30 суток в ШИЗО. Отдых представлял собой свободное время: заключенные просто не ходили на работу.
«Зимой люди, работающие на улице, ходили греться в цех — за это их часто отправляли в ШИЗО. Мы попытались возразить, что должны быть места для обогрева. На что нам сказали, что это касается температуры от -15 градусов. Мы спросили, почему тогда нам не выдают валенки, которые должны. Ответ прост: «Нет возможности».
Ребенок на свидании в колонии сказал папе «Ты нас бросил»
Самым сложным в заключении Алексей назвал переживания за близких.
«Мы даже шутили: «Что нам? Сиди, ешь свое масло, пей чай и жди». А родственники думают, как прожить на одну зарплату, да еще собирать посылки на «зону». Стоимость одной посылки — более 500 рублей. Сравните это с зарплатами по стране».
Алексей говорит, что многие мужчины — политзаключенные чувствуют вину перед семьей: до колонии они были кормильцами, обеспечивали семью, а в колонии обеспечивать приходится их. Некоторые заключенные даже радовались статусу «злостника» — за ним идет уменьшение «отоварки» с 6 базовых до 2 — «ведь так они меньше «объедят» родных».
Жена еще одного политзаключенного, с которым сидел Алексей, «собралась разводиться» с ним из-за писем.
«Работяга, спортсмен, позитивный мужик, честный — из-за этого в ШИЗО часто ездил. И вот ему не давались письма. Есть такие люди, которые хорошо говорят, но плохо пишут. Так вот жена с ним разводиться собралась из-за этого. Он из ШИЗО не вылазит, а она разводится, потому что он мало пишет.
Ну или был случай, когда к одному политическому на свидание приехали жена с ребенком. И ребенок на эмоциях распсиховался, начал говорить «ты нас бросил», и им пришлось уехать. Потом, конечно, ребенок передал через маму, что все в порядке. Но пару дней после свидания мужик несколько часов на «промке» прямо в небо смотрел. Представляю, что у него было на душе».
После освобождения Алексей уехал из Беларуси.
«В колонии у меня вылезла одна хроническая болезнь. Надо лечиться. В остальном я был более-менее подготовленным. Чем сильнее жизнь до колонии отличалась у человека, тем больше усилий ему нужно сделать над собой, чтобы это все выдержать».
Читайте также:
Экс-политзаключенный Дима Гопта: Всегда боялся в колонии, чтобы меня не начали бить
Он вернулся через час и все поначалу подумали, что вертухаи там подло прямо на свидании досрочно его за что-нибудь формальное завершили (они это могут).