Виктор Малыщиц: Как я участвовал во Всебелорусском собрании
«Одна за другой посыпались уже новости о будущем Всебелорусском народном собрании. И люди начали живо обсуждать, кто же там будет участвовать и какие решения будут приниматься. А самые фанатичные уже развернули кампанию по выдвижению своих кандидатур в качестве делегатов собрания. Десять лет назад я сам был делегатом — пишет Виктор Малыщиц. —
В 2010-м меня настойчиво начали приглашать. Сначала просьбу передавали через директора школы, где я работал. Потом вызвали к начальнику районного отдела образования — тот не наезжал и не кричал, а тоже вежливо уговаривал. Видимо, у них была разнарядка — из такого-то района представить, например, одного заслуженного и одного молодого учителя. Я тогда был совсем еще зеленый, карьера стремительно шла вверх, наши ученики громили всех на олимпиадах и конкурсах по астрономии — видимо, поэтому и позвали.
Я некоторое время отнекивался, но начальник пообещал, что на собрании будет секция образования, где можно будет высказаться о насущных проблемах, обсудить перспективы. Это меня и подкупило — я уже в голове прокручивал, как буду резать с трибуны правду-матку.
И хотя мы договорились, что от меня не требуется ничего, кроме участия в «народном» собрании, пришлось сходить и на другие заседания. Сначала это было районное собрание во Дворце культуры ветеранов. Там зачитали длинный список делегатов Центрального района и предложили всем присутствующим проголосовать «за» или «против».
Против никто руку и не поднял, потому что все знали — за собранием следит все руководство во главе с председателем района; сделаешь неправильный ход — завтра уже доложат твоему начальству на работу. Так и случилось со мной, когда я сбежал с концерта Дорофеевой — сразу доложили в школу.
Потом было городское собрание по такой же схеме. Меня там уже помнили, поэтому когда я снова убежал (надо было бежать в школу работать на олимпиаде), то уже через пять минут подняли всю администрацию на уши.
Затем настало время подарков. В 2015 году все возмущались, что делегатам дарили планшеты за 300 баксов. В 2010-м денег на подарки потратили ненамного меньше. В определенный день всех начали вызывать в администрацию района и выдавать микроволновки нашего «Горизонта», при этом очень просили никому не говорить, где ту микроволновку взял. А на самом мероприятии к этому добавился кожаный портфель, как у настоящего чиновника, часы со специальной гравировкой к собранию и еще какая-то мелочь.
Само собрание состояло из двух частей — пленарная сессия и работа по секциям. Сессия проходила во Дворце Республики, где на сцене сидел огромный президиум. В центре — место Лукашенко, рядом министры и помощники, были и представители основных конфессий.
Филарет вдохновенно хлопал после каждой фразы о «любимую не отдадим», Кондрусевич не хлопал. Но сидел в президиуме. Но все же не хлопал.
Большую часть заседания солировал один человек, начхав на все регламенты и программы. Народ хотел спать, а камера специально выхватывала самых сонных и транслировала на больших экранах
— точно, как во время последнего послания этим летом. Потом выступали и другие, быстренько зачитывая давно написанный и проверенный всеми службами текст. Наивно полагать, что они там что-то от себя говорили, потому что у нас даже на встречах с министром ты должен написать текст на заданную тему и согласовать его со всеми заинтересованными сторонами.
Работа по секциям была точно такой же — все дружно заслушивали несколько нудных докладов заранее подобранных людей. Если вы думаете, что что-то там можете предложить или на какое-то решение повлиять — оставьте эти мечты.
Самым приятным моментом этого «обсуждения», «диалога» будет только ужин под живую классическую музыку в кампании председателя избирательной комиссии, которая делится с тобой ужасным переживанием, что в комиссию каким-то образом попал оппозиционер, и теперь она не знает, как ей сфальсифицировать голоса.
На второй день все повторилось по той же схеме. О чем говорилось — я не слышал, так как читал весь день книгу… В конце зачитали длинную резолюцию, принятую по итогам собрания и предложили за нее проголосовать. Наверное, проголосовали положительно, ведь голоса все равно никто не считал.
А потом через две недели я отправился на Площадь — первую в своей жизни. И не последнюю, конечно. Потом были и вдохновляющие шествия по проспекту, и бегство от ОМОНа по дворам — короче, все радости обычного белоруса. А участие во Всебелорусском собрании осталось фактом биографии, о котором стыдно людям и сказать.
И если кто-то сейчас призывает идти туда, выставлять свою кандидатуру в делегаты и получить себе в биографию такое же пятно — прочитайте еще раз мой текст и ответьте, на каком из этапов за вас кто-то проголосует, на каком этапе вы сумеете продвинуть правки в Конституцию и свой план развития Беларуси, на каком этапе собрания вы сможете повлиять на судьбу нашей страны?
Впрочем, никаких вопросов там решать и не будут — все уже давно и так решено и написано. Одним человеком. А на судьбу нашей страны, насколько вы помните, мы влияем сейчас совсем в других местах и в другой форме».
