Приемная мать пропавшей 20 лет назад Юли: «Она помнила только, как ее заставляли попрошайничать в электричках»
Ирина на фото — вторая слева, Юля — третья, фото vk.com
Ирина Алпатова рассказала Радио «Свабода», как и почему решила взять на воспитание 4-летнюю девочку из рязанского приемника-распределителя.
Накануне МВД Беларуси обнародовало короткий ролик об истории Юлии Моисеенко, которая в 1999 году в 4-летнем возрасте пропала в Пуховичском районе. Спустя 20 лет россиянин Илья Крюков разыскал через интернет ее биологических родителей.
Читайте также:
«Муж проснулся весь в крови, а Юли нет». 20 лет назад исчезла 4-летняя девочка из-под Пуховичей. Она нашлась в Рязани: подробности
Приемная мать рассказала, почему в 1999 году решила взять чужого ребенка и как Юля росла все эти годы.
«Мой больной сын выжил, и я пообещала воспитать приемного ребенка»
«Я радость испытываю сейчас, однозначно радость, — говорит Ирина Алпатова. — Особенно за Юлиных родителей. Я мать, у меня, кроме Юли, двое детей еще. Невозможно представить, какую боль они испытывали. Нереальную боль. Поэтому я очень рада за них, за всех рада. Юля уже взрослый человек, она уже сама решает всё в своей жизни. Я думаю, что в отношениях с родителями из Беларуси все будет хорошо. Я для нее сделала все что могла. Убеждена, что все будет хорошо».
Ирина всю жизнь проработала фармацевтом в аптеке. Муж —электрик. До появления в жизни Ирины маленькой Юли у них уже было двое сыновей (теперь им 30 и 33 года). Младший родился с большими проблемами со здоровьем. Ирина рассказывает, что именно это стало причиной удочерения маленькой Юли.
«Когда у меня родился второй ребенок, — вспоминает Ирина, — врачи сказали, что сын проживет год. Я молилась Богу, чтобы он оставил мне ребенка. И если так получится, я возьму еще одного ребенка, которого мне Бог пошлет. Мой сын остался жить. Я долго не решалась исполнить свое обещание, но понимала, что это нужно сделать. Поэтому пошла в приемник-распределитель и просто сказала: дайте мне любого ребенка, я его воспитаю. Мне указали на Юлю. Показали пальцем, я никакого особого выбора и не делала. «Ее должны перевести из приемника в детский дом, поэтому забирайте, если хотите». Я взяла. С тех пор Юля жила с нами».
«Юля всегда думала, что родители бросили ее на перроне»
Конец 1990-х годов в российской Рязани был непростым временем. Семья Ирины не была зажиточной, но новые родители старались дать Юле все необходимое. При этом они не стали скрывать от девочки правду об удочерении.
«Тяжелые времена были. Конец 90-х годов, — говорит Ирина Алпатова. — Я когда пришла тогда в приемник, меня все дети обступили — возьмите нас, возьмите… Тяжелые времена. Юля какое-то время, когда уже с нами жила, прятала хлеб под подушку. Те недели, которые она провела с неизвестными похитившими ее людьми, были очень тяжелыми. Мы от Юли никогда не скрывали, что она в приемной семье воспитывается. Она помнила о родителях своих, а мы решили поддерживать в ней эту память. Разумеется, мы думали, что у нее плохие родители. Мы исходили из того, что она нам рассказывала, из ее воспоминаний. Юля же думала, что они ее бросили на перроне. Но я всегда говорила: «Юля, молись за своих родителей. Твоя мама Люда, отец Витя. Молись за них». Юля, конечно, в подростковом возрасте обижалась на них. Не хотела молиться за родителей».
По словам Ирины Алпатовой, она надеялась найти Юлиных родителей все эти 20 лет. Единственное, была убеждена, что они ведут асоциальный образ жизни и встреча может быть неприятной.
«Все эти годы я старалась поддерживать в Юле память о родителях, — вспоминает приемная мать Юли. — Чтобы, если встреча произойдет, мы были к ней готовы. Вдруг случится чудо и Юля найдет родителей. Вот это чудо и произошло. Хотя на такое чудо мы, конечно, не надеялись. Мы думали, что в лучшем случае она найдет каких-нидудь бомжей. А оказалось, что они нормальные, хорошие люди. Которые потеряли свою дочь».
«В подростковом возрасте Юля могла заявить, что тоже бросит своего ребенка»
Приемная мать рассказывает, что в их семье не возникало проблем из-за того, что двое детей родные, а Юля нет. Старшие братья помогали сестре с математикой и физикой, заботились о ней в школе. Юля не всегда справлялась со сложными предметами. А в подростковом возрасте добавились проблемы, причиной которых был пережитый в раннем детстве сильный стресс.
«Когда Юля была маленькая, она повсюду за мной ходила, защищала меня. Если кто-то косо посмотрит, она бросалась сразу. Даже если муж в шутку как-то на меня накинется, она сразу реагировала. В школе спортом занималась, была спортивной девочкой. В Рязани у нас есть большая легкоатлетическая секция, Юля там несколько лет занималась. Ходила во Дворец пионеров, вышивала там. Она не была проблемной. Единственное, когда начался подростковый период, стало сложнее. Была обида, мол, родители ее бросили. Юля могла сказать, что если родит ребенка, то тоже может его бросить. Для нас это был шок. Учили ее, что так нельзя. Даже говорить так нельзя. А Юля отвечала, что раз с ней так поступили, то и она может. Подростковый возраст у всех тяжелый. А для нее был особенно тяжелым. Но как-то мы переступили через это. Сейчас все нормально, продолжаем дальше жить».
Ирина уже разговаривала с белорусскими родителями Юли по видеосвязи. Они очень благодарили за то, что Юля выросла в нормальной семье, что не перестала пытаться найти своих настоящих родителей.
«Мы старались исключить из Юлиного сердца эту жестокость, — говорит Ирина. — Ходили в церковь с ней. Юля говорила, что хочет увидеть своих родителей, посмотреть им в глаза. Мы же даже не подозревали, что это нормальные люди. Юля помнила только каких-то бродяг. В ее памяти остались только те, кто высадил ее из поезда на перон, кто заставлял попрошайничать в электричках. Она ничего не помнила о настоящих родителях».
Белорусские родители Юли собираются вскоре приехать в Рязань.
