Виктор Мартинович: Восемь лет нам рассказывали безжалостную сказку про власть
Виктор Мартинович на budzma.by пишет о сериале «Игра престолов», объясняет, почему он оказался необычайно актуальным, и говорит о вызовах современности.
Восемь лет нам рассказывали безжалостную сказку про власть: про изнасилованную принцессу, прекрасного королевича в изгнании, развратную милфу, пришибленных на голову ее сынка и влюбленного в нее брата.
Ввиду жестких сцен эта сказка стала самым популярным культурным продуктом за всю историю человечества, предопределив пути, по которым развивается популярный кинематограф.
Она стала настолько популярной именно потому, что, будучи выдумкой, оказалась на удивление похожей на жизнь. «Игра престолов» рассказывала нам про «Брекзит», победу Трампа намного точнее, чем новости. Ведь, если фоловить логику комментаторов новостей из нашего мира, победить должна была пристойная, говорившая правильные вещи Хиллари Клинтон. Но жизнь оказалась структурированной по беспощадной логике Джорджа Мартина, где у таких, как Хиллари, шансы весьма невелики.
Теперь Джорджу Мартину суждено сделать финальный, самый важный ход. И я представляю себе выбор, оказавшись перед которым, он затаился.
Это выбор между желанием изменить мир своим талантом. И желанием показать этот мир правдиво, во всей его чудовищности.
В первом варианте в шестой серии надо показать сценарий будущего, в котором должно найтись хотя бы какое-то место для справедливости. Во втором варианте нужно дать волю кровавому безумию Дейнерис. В первом случае тебя скорее всего засмеют читатели и поклонники. Во втором случае ты будешь ответственен за то, что в твоей вселенной — как и в нашей — добро никогда не побеждает. И никакой надежды ты никому не оставляешь. Устанавливая «справедливость» такого расклада. Ибо как можно надеяться на победу «хороших» героев в мировой политике, если даже в сказках они терпят поражение?
Если Мартин изберет назидательный путь, то Джон Сноу, Тирион Ланнистер и Серый Червь (чувак в черном, предводитель армии Безупречных) должны объединиться и сообща вломить Дейнерис. Потому что, после того как сожгла город с мирными жителями, та, конечно же, перешла все границы.
Раньше в «Игре престолов» была одна падлюка — Серсея. Теперь Серсея погибла, и ее место заняла та, что была главным ее врагом.
В принципе, каждый талантливый сценарист выстроит эту линию, пусть себе и Серый Червь вряд ли поддержит заговор, так как он сам замарался в невинной крови, нанеся первый удар по врагу, опустившему оружие. Но чтобы уничтожить мать драконов, хватило бы и одного Тириона, пусть он в нее, кажется, и влюблен (нет более беспощадных существ, чем те, что были влюблены, но впоследствии в тебе разочаровались). После этого должен собраться «круглый стол» с участием всех, оставшихся в живых, а «железный трон», конечно, должен быть разрушен. И в королевствах должно произойти нечто вроде демократических выборов, в каковых победит всеобщий любимчик Джон Сноу или менее распиаренный Джендри (работавший кузнецом бастард короля Роберта).
В этом случае «Игра престолов» превратится в учебник по философии политики, приложение к «Банальности зла» Ханны Арендт и «Диалектики Просвещения» Хоркхаймера и Адорно.
Разочарованный стон миллионов, следивших за сериалом, в этом случае обеспечен, так как: а) слишком предсказуемо, б) слишком назидательно (особенно со «свободными и справедливыми» выборами), с) слишком далеко от жизни, в котором таких финалов не бывает.
Другой генеральный сценарий: Дейнерис подчиняет себе влюбленного в нее слизняка Джона Сноу (уже!), Дейнерис запугивает или обласкивает почти влюбленного в нее Тириона (будет много работы), Дейнерис возбуждает уже проступившую в Сером Черве немотивированную жестокость и назначает его своим Десницей в случае, если Тирион заколеблется. И после этого устанавливает надежную, красивую диктатуру с рабовладельчеством и элементами дотракийского варварства, от которого успела пострадать сама и которое, судя по пятой серии, успела органично усвоить.
В этом случае «Игра престолов» сделается нарративом о низкой человеческой природе, фатальной невозможности победы и том, что, чтобы свергнуть Дракона (или Серсею), надо самому быть Драконом (или Серсеей).
Кажется, последнее драматургическое высказывание на этот счет было сделано в 1944 году Евгением Шварцем. Пьеса идет на сценах до сих пор.
Посмотрим, удастся ли Джорджу Мартину создать нечто, что выскочит за пределы этого простого выбора: останется похожим на жизнь и при этом допустит, что добро кому-то все еще нужно.
