Виктор Мартинович: Репетиция апокалипсиса проходит как по написанному
Виктор Мартинович на budzma.by размышляет о конфликте между официальными Минском и Москвой, возникшем из-за слива в нефтепровод «Дружба» некачественной нефти.
Не знаю, что точно произошло на самарском участке трубы. В версию Ходорковского — о том, что кто-то стремился повысить отдачу пласта и добавил хлорорганики — я не верю, так как специалисты говорят, что хлористый углерод намного дороже нефти и в этом не было бы никакого экономического смысла.
К тому же с Путиным таких совпадух не бывает: как только официальный Минск осторожно, сам испугавшись, пригрозил закрыть нефтяную трубу на ремонт (толмачи назвали это «ядерным оружием Беларуси») — из России, при полном молчании в ответ на такое намерение, попёрла грязная нефть, от которой сразу же отказались в Польше и Украине.
Даже если это действительно «техническая проблема» (а как раз «технической необходимостью» был якобы обусловлен тот ремонт, которым угрожала Беларусь), даже если проверки русских следователей выявят экономический саботаж — все слишком уж выстраивается в линию «угроза» — «ответочка».
Нефтяной экспорт стоит, пропаганда испуганно молчит, правительство подсчитывает убытки, надеясь предъявить дяде Вове (при том что не факт, что Россия со всеми подсчетами согласится и чем не сошлется на необходимость дождаться завершения расследования продолжительностью лет десять), а Беларусь сразу теряет главный аргумент всех времен в любых переговорах с восточным союзником. Труба уже парализована грязной нефтью, и самое время задаться вопросом, чем еще «грозить мы будем шведу».
Понимаете, эта «больная нефть» — исчерпывающая метафора всего вообще здесь. Ну вот годами нам талдычат, что Беларусь — страна с многовекторной политикой, отношения с ЕС, ляляля, но визы для украинцев отменяются, а для нас дорожают до 80 евро. Потому что единственная «многовекторность», какая у нас есть, направлена на восток.
Десятилетиями нас заверяют в том, что в Беларусь инвесторы прямо-таки в очереди стоят, но по факту мы видим китайцев, которые вот-вот загрязнят Брест аккумуляторным заводом, и сербов, которые уже колупают Октябрьскую площадь. Наконец, всю бытность суверенной Беларуси нам талдычат про высокотехнологическую промышленность, ее экспортный потенциал, привлекательную и конкурентоспособную промышленность, но избыток текстиля ложится одномоментно, после того как у граждан появляется доступ к AliExpress, а единственным действительно конкурентоспособным продуктом, который мы еще можем куда-то продать, оказывается переработанная российская нефть и переупакованные польские яблоки. Много лет страна живет в железной уверенности, что у нее есть хотя бы крутое сельское хозяйство, но как только Москва вводит «санкции» против нашей «молочки» и нашего мяса, почему-то вариант переориентировать ту «молочку» и то мясо в Евросоюз никому не приходит в замороченную натовскими шпионами головешку.
Репетиция апокалипсиса проходит как по написанному.
Единственная белорусская корова, которая сохранила способность давать хоть какое-то молоко, не доится (та самая корова, которую мы только что грозились поставить на ремонт, чтобы поучить того, кто продает той корове сено). Российская нефть продается по другим каналам. Даже если в момент выхода этого текста на территорию Беларуси наконец в ранее действовавших объемах поступит чистый российский углеводород, каждую секунду, которую продолжалась эта блокада, белорусское правительство должно было учиться новой для себя терминологии: энергозамещение, диверсификация экспорта, модернизация производства, приватизация. Я бы здесь мог добавить, что был в Непале в 2015 году, когда Индия решила показательно прекратить поставки нефтепродуктов в эту страну. И не буду вам рассказывать, что творилось в очередях на заправках, как выглядела городская инфраструктура и транспорт через две недели после того, как бензин закончился в хранилищах. Просто чтобы никого не пугать.
Ведь вот что здесь самое интересное. Они вообще ничему и никак не учатся. Это не первая энергетическая заруба и не первый кризис в отношениях.
Каждый раз, когда самое худшее уже заканчивалось, они обещали энергозамещение, оптимизацию производства и выведение из-под зависимости. А потом наступает ключевой выход к публике, когда от руководства все ждут революционных, прорывных решений, и мы вместо них слышим какую-то расплывчатую пургу в стиле позднего Брежнева. Стремление не сказать ничего в трехчасовом выступлении. Никого не обидеть. Ничего не «ломать», потому что мы уже, оказывается, заигрались в рыночную экономику.
Так держитесь за трубу и молитесь, чтобы она наконец выздоровела и никогда больше не болела.
