Андрей Казакевич: Украинская нация проходит тест на целостность и единство
Если Россия начинает военную операцию в Крыму, абсолютное большинство украинского общества однозначно воспримет это как агрессию и Украина станет антироссийским государством.
Сумеют ли договориться между собой старая Верховная рада и Майдан? Осуществит ли Россия абхазско-осетинский сценарий в Крыму? Какие уроки из украинской революции извлекла Беларусь?
Об этом в интервью Службе информации «ЕвроБеларуси» рассказал директор института «Политическая сфера» (Вильнюс) Андрей Казакевич.
«Бегство Януковича дискредитировало его в глазах не только противников, но и сторонников»
- Задачу-минимум февральская революция в Украине выполнила: Янукович свернут и с позором бежал. Но руководит страной старая Верховная Рада, за которой пристально следит Майдан. Способны ли «Верховная Рада-Майдан» в такой связке эффективно управлять страной в переходный период – хотя бы до президентских выборов?
- Проблема в том, что в настоящее время в стране нет единого политического центра, который имеет необходимую легитимность и в то же время – волю и возможность проводить политику. Очевидно, что новые власти только утверждаются в этой роли. Но, так или иначе, проблема отношений между официальной (институализированной) политикой и стихийностью Майдана («общественные советы», «народные вече») остается и несет в себе значительный фактор нестабильности. Остается только надеяться, что эти противоречия не приведут к дальнейшей дестабилизации в стране, и стороны найдут рациональную основу для сотрудничества. Тем более, что ситуацию нужно как можно скорее переводить в правовое русло, а также избегать радикальных революционных решений и действий.
- Янукович бежал, однако от президентства не отказался. Существует ли угроза, что бывший руководитель попытается взять реванш? Например, оседлав сепаратистские настроения.
-Мне кажется, это практически невозможно. Бегство Януковича дискредитировало его не только в глазах сторонников новой власти, но и абсолютного большинства тех, кто его поддерживал до революции.
«Абхазско-осетинский сценарий в Крыму маловероятен»
- Проиграв Украину, Россия не отказалась от имперских амбиций поглотить хотя бы часть страны. События в Крыму свидетельствуют о том, что Кремль может попытаться развязать войну на полуострове по абхазско-осетинскому сценарию. Во всяком случае, такие призывы в России звучат все громче. Насколько реально подобное развитие событий?
- Сейчас украинская нация проходит тест на целостность и единство. Единство нации оказалось более прочным, чем полагали многие аналитики.
Противники Майдана и пророссийские силы пытались и пытаются провести политическую мобилизацию на юго-востоке Украины против новой власти. Но на данный момент эти попытки, в целом, терпят неудачу. Восточные регионы Украины так и не стали рассматривать себя вне украинского политического контекста. Действительным анклавом «сопротивления» пока можно считать только Севастополь, где ситуацию в значительной степени контролируют пророссийские силы, но это локальный и предсказуемый сюжет.
В самом Крыму ситуация неоднозначная. Учитывая мобилизацию крымских татар, однозначно утвердиться здесь пророссийским силам будет непросто.
Конечно же, многое будет зависеть от действий России. Но в отличие от Абхазии и Осетии, где конфликт существовал почти два десятилетия до войны 2008, в Крыму ничего этого нет. Для абхазско-осетинской войны был хотя бы повод – «агрессия» Грузии, здесь серьезных поводов действовать по абхазскому сценарию нет. Поводом может быть только значительное кровопролитие, но будем надеяться, что так далеко ситуация не зайдет.
Более того, военное вторжение без санкции ООН (или согласования с ЕС и США) будет значить нарушение статус-кво в регионе, а также нарушение многих международных обязательств со стороны России.
Поэтому я бы рассматривал абхазско-осетинский сценарий как маловероятный. Все-таки серьезных оснований для таких действий нет. Учитывая позицию крымских татар, нет и полной поддержки пророссийского вектора со стороны населения Крыма, не говоря уже о всей Украине.
- Но Кремль занял агрессивную позицию во время украинской революции и вряд ли отступит и теперь. Как далеко готова пойти Москва в своих имперских устремлениях?
- Не думаю, что далеко. Риторика риторикой, но такие действия могут иметь весьма далеко идущие последствия. Да и большинство российских официальных лиц высказываются пока сдержанно.
Давайте рассмотрим два сценария.
Первый – Россия поддерживает пророссийские силы, добивается локальных уступок, но не прибегает к применению военной силы. В таком случае Россия может сохранить определенный авторитет и влияние в юго-восточной Украине. Хотя Россия не сможет в ближайшей перспективе включить Украину в зону своего внешнеполитического и экономического контроля, но влияние может сохранить и продолжить лоббировать свои долгосрочные интересы.
Если Россия начинает военную операцию в Крыму – для всей остальной Украины она, скорее всего, станет врагом, в том числе для значительной части население восточных областей. Так произошло в Грузии после войны 2008 года – сейчас там любая открыто пророссийская политическая сила автоматически становится маргинальной. Очень вероятно, что абсолютное большинство украинского общества однозначно воспримет военное вмешательство России как агрессию. А вся Украина из партнера, с которым так или иначе можно было играть на региональной политической арене, превратится в однозначно антироссийское государство, что повлечет долгоиграющие негативные последствия для интересов России в регионе. При этом негативная реакция со стороны США, ЕС и Турции (хотя бы из-за крымских татар) еще более усложнит ситуацию.
Здесь присутствует еще один момент, связанный с экономическими интересами Крыма. Если вдруг начнется эскалация конфликта, то экономика, которая на 60-80% зависит от туризма, может оказаться в полном коллапсе. Как минимум, эскалация конфликта осушит туристические потоки из самой Украины, значительно снизит интерес туристов из других стран. А за счет помощи России Крым вряд ли сможет компенсировать экономические потери.
«Будем надеяться, что Евросоюз осознал ошибочность невнятной политики в отношении Украины»
- Евросоюз критикуют за пассивную позицию по отношению к украинским событиям. Вы согласны с этой точкой зрения? Готов ли ЕС сейчас протянуть руку помощи Украине, и не только финансовую?
- Я полностью согласен с тем, что Европейский Союз проявлял пассивность, по крайней мере – до кровавых событий. Евросоюз сделал очень мало, чтобы мотивировать основных участников политического противостояния на поиск компромисса, к соблюдению договоренностей и выходу из кризиса мирным путем. Хотя после пролитой крови Евросоюз стал более активным, о чем свидетельствуют последние миссии в Киев. Также об этом свидетельствует консолидация по украинскому вопросу на общеевропейском политическом уровне. В конце концов, уже прозвучала информация, что ЕС рассматривает возможность выделения финансовой помощи Украине в размере 1 миллиарда евро в марте – это большой прогресс по сравнению с предыдущей политикой Евросоюза.
Складывается впечатление, что Евросоюз на политическом уровне осознал ошибочность невнятной политики в отношении Украины, и сейчас будет более последовательным и активным.
- Чем вызвана такая пассивность?
- Здесь сыграли несколько факторов.
Внутренняя ситуация в ЕС достаточно сложная, растет влияние евроскептиков, сложная экономическая ситуация, проблемы с выделением финансовой помощи существуют даже внутри Евросоюза. Когда шла речь о финансовой помощи Украине, значительная часть политических сил в Европе выступала против, да и Янукович, после срыва подписания соглашения об ассоциации, не внушал доверия. Этим и было вызвано нежелание активно вмешиваться в процесс. И вообще, наверное, Евросоюз настраивался на то, что кризис рассосется сам собой, политические элиты Украины, так или иначе, договорятся сами.
С углублением политического кризиса, возникновением реальной угрозы дестабилизации ситуации в регионе, отношение к Украине стало меняться.
Второй фактор – Россия, которая предприняла на внешнеполитической арене серьезные шаги для нейтрализации европейцев. Москва неоднократно заявляла о недопустимости европейского вмешательства во «внутренние дела Украины» и предпринимала в этом отношении активные действия (в том числе и в формате двухсторонних контактов).
Итог оказался непредсказуемым ни для Европы, ни для России.
«Украина и Беларусь не заинтересованы в радикальном изменении формата отношений»
- Какие отношения с Беларусью будет строить новая Украина?
- Мне кажется, что в ближайшей перспективе существенных изменений в белорусско-украинских отношениях произойти не должно. По крайней мере, для того нет политических и экономических оснований. Мы знаем, что беларусские власти устанавливали контакты с администрацией Ющенко, хотя и возникали проблемы политического характера. Идеология здесь не имеет принципиального значения. У Лукашенко были отношения с Януковичем, но нельзя назвать их блестящими и очень доверительными.
Серьезные изменения возможны только при давлении России.
Например, возможны требования со стороны Москвы ограничить официальные контакты, ужесточить таможенную политику и т. д. Не думаю, что Украина и Беларусь заинтересованы в радикальном изменении формата отношений, которые в целом устойчивые и являются важными для обеих сторон.
Долгое время главной проблемой белорусско-украинских отношений являлся вопрос о границе. Но вряд ли в ближайшем будущем этот вопрос будет актуальным для новых украинских властей.
- Какие уроки из украинской революции извлекла Беларусь?
- Беларусь – разная. Главный урок – изменения могут произойти неожиданно, когда их никто не ждет. Когда это происходит, может произойти все что угодно, в том числе и трагические события. Чтобы избежать кровавого развития событий, очень важно иметь внутри общества основу для консенсуса и возможности преодолевать политические кризисы – я имею в виду и оппозицию, и власть.
- Сейчас очень много гадают: возможен ли белорусский Майдан, например, в 2015 году?
- Во-первых, для революции наиболее важным фактором является неожиданность. Если революцию ждут, тогда ее вероятность очень небольшая. Белорусские власти делают определенные выводы из украинской событий и будут стремиться максимально нейтрализовать факторы, приведшие к Майдану.
Во-вторых, белорусская политическая культура отличается от украинской.
Свое недовольство белорусы скорее проявляют в эмиграции, в уходе от активной политической деятельности. Да и состояние общества другое. Наше последнее исследование показывает, что протестная активность в Беларуси в прошлом году была в 5-7 раз ниже, чем в Украине до Майдана.
Учитывая все факторы, прогнозировать белорусский Майдан сложно.
По крайней мере, я считаю такой сценарий маловероятным. Если в Беларуси в ближайшее время и произойдут серьезные политические изменения, то они, скорее, станут результатом процессов внутри самой белорусской власти, а не произойдут под давлением улицы или оппозиции. Но, с другой стороны, история учит, что все возможно.
